из комнаты.
За дверями он опять повеселел.
"Нет, - утешал себя Керн, - работа проведена отлично. Угодить Доуэлю
не так-то легко. Припадающая нога и дикий голос собаки-пустяки в сравнении
с тем, что сделано".
Проходя через комнату, где помещалась голова Брике, он остановился и,
показывая на собаку, сказал:
- Мадемуазель Брике, ваше желание скоро исполнится. Видите эту
собачку? Она так же, как и вы, была головой без тела, и, посмотрите, она
живет и бегает как ни в чем не бывало.
- Я не собачка, - обиженно ответила голова Брике.
- Но ведь это же необходимый опыт. Если ожила собачки в новом теле,
то оживете и вы.
- Не понимаю, при чем тут собачка, - упрямо твердила Брике. - Мне нет
никакого дела до собачки. Вы лучше скажите, когда я буду оживлена. Вместо
того чтобы скорее оживить меня, вы возитесь с какими-то собаками.
Керн безнадежно махнул рукой и, продолжая весело улыбаться, сказал:
- Теперь скоро. Надо только найти подходящий труп... то есть тело, и
вы будете в полной форме, как говорится.
Отведя собаку. Керн вернулся с сантиметром в руках и тщательно
измерил окружность шеи головы Брике.
- Тридцать шесть сантиметров, - сказал он.
- Боже, неужели я так похудела? - воскликнула голова Брике. - У меня
было тридцать восемь. А размер туфель я ношу...
Но Керн, не слушая ее, быстро ушел к - себе. Не успел он усесться за
свой стол в кабинете, как в дверь постучались.
- Войдите.
Дверь открылась. Вошла Лоран. Она старалась держаться спокойно, но
лицо ее было взволнованно.
ПОРОК И ДОБРОДЕТЕЛЬ
- В чем дело? С головами что-нибудь случилось? - спросил Керн,
поднимая голову от бумаг.
- Нет... но я хотела поговорить с вами, господин профессор.
Керн откинулся на спинку кресла.
- Я вас слушаю, мадемуазель Лоран.
- Скажите, вы серьезно предполагаете дать голове Брике тело или
только утешаете ее?
- Совершенно серьезно.
- И вы надеетесь на успех этой операции?
- Вполне. Вы же видели собаку?
- А Тома вы не предполагаете... поставить на ноги? - издалека начала
Лоран.
- Почему бы нет? Он уже просил меня об этом. Не всех сразу.
- А Доуэля... - Лоран вдруг заговорила быстро и взволнованно. -
Конечно, каждый имеет право на жизнь, на нормальную человеческую жизнь, и
Тома, и Брике. Но вы, разумеется, понимаете, что ценность головы
профессора Доуэля гораздо выше, чем остальных ваших голов... И если вы
хотите вернуть к нормальному существованию Тома и Брике, то насколько
важнее вернуть к той же нормальной жизни голову профессора Доуэля.
Керн нахмурился. Все выражение его лица сделалось настороженным и
жестким.
- Профессор Доуэль, вернее его профессорская голова, нашел
прекрасного защитника в вашем лице, - сказал он, иронически улыбаясь. - Но
в таком защитнике, пожалуй, нет и необходимости, и вы напрасно горячитесь
и волнуетесь. Разумеется, я думал и об оживлении головы Доуэля.
- Но почему вы не начнете опыта с него?
- Да именно потому, что голова Доуэля дороже тысячи других
человеческих голов. Я начал с собаки, прежде чем наделить телом голову
Брике. Голова Брике настолько дороже головы собаки, насколько голова
Доуэля дороже головы Брике.
- Жизнь человека и собаки несравнима, профессор...
- Так же, как и головы Доуэля и Брике. Вы ничего больше не имеете
сказать?
- Ничего, господин профессор, - ответила Лоран, направляясь к двери.
- В таком случае, мадемуазель, я имею к вам кое-какие вопросы.
Подождите, мадемуазель.
Лоран остановилась у двери, вопросительно глядя на Керна.
