Изредка вынимал
он какую-нибудь из них, раскрывал и разглядывал рисунки.
- Маки-домовой, Tarsus spectrum.., бывают же такие несуразные животные!
Прямо в очках! Фу, гадость, еще во сне приснится! - и он захлопывал книгу
и сладко потягивался после трудового дня.
Две крайние комнаты пустовали. Одна из них находилась над спальней
покойного Готлиба, другая - над комнатой Штирнера.
В эту последнюю комнату Штирнер ввел Эльзу, когда осмотр дома был
окончен.
- Вот и все ваши владения. Я думаю, что вам здесь будет хорошо. Здесь
много света и воздуха, как, впрочем, и во всем доме, недаром у вашего
завещателя был такой прекрасный, свежий вид и румяные щеки.
При упоминании о завещателе Эльза вздрогнула, и легкая тень пробежала
по ее лицу.
Штирнер нахмурился.
- Эльза, - серьезно сказал он, - неужели все это вас не радует? Ведь вы
сейчас одна из богатейших женщин в мире. Вы можете исполнить всякий ваш
каприз. Если вам не нравится этот дом, вы можете остановиться в любом из
двадцати шести домов, принадлежащих вам теперь в городе, вы можете жить на
ваших виллах в Ницце, в Ментоне, в Оспидалетти, на Майорке, в Алжире, я уж
не помню где... - О чем-то подумав, он продолжал:
- Но вам здесь должно понравиться.
- Да, мне здесь должно понравиться, - как эхо прозвучал ответ Эльзы.
- В соседней комнате будет помещаться ваша прислуга. В этой комнате,
как и везде, электрических звонков больше, чем в мебели обойных гвоздиков,
а телефонов еще больше, чем звонков... Не сходя с кресла, вы можете
потребовать все что угодно. Чашка кофе сама подъедет к вам на
транспортере... До скорого свидания!
Когда он ушел, Эльза устало опустилась в кресло и, склонив голову,
закрыла лицо руками. Где-то далеко пробили часы, и звон их гулко разнесся
по пустому залу.
Эльза долго сидела неподвижно. Она думала о своей жизни, так странно
сложившейся. Дочь бедных родителей, круглая сирота, она рано узнала нужду.
Еще девочкой она была необычайно красива. Эта красота принесла ей в жизни
много радостей и много горя. Одна состоятельная старушка, фрау Беккер,
одинокая вдова, увидя в приюте красивого ребенка, взяла девочку к себе. В
то время Эльзе было двенадцать лет. До семнадцати она прожила у фрау
Беккер. Эти пять лет были лучшими в ее жизни. Старушка любила ее, даже
баловала, дала хорошее образование, и Эльза привязалась к ней, как к
матери. Но старушка неожиданно умерла, не оставив завещания. Родственники
бросили Эльзе подачку в такой оскорбительной форме, что она отказалась от
их помощи и взялась за работу. Прошло два тяжелых года, в продолжение
которых ей пришлось узнать свет с неприглядной стороны.
При ее красоте ей не трудно было получить место в магазине, и она
находила эти места, но быстро бросала их из-за слишком открытых признаний
ее красоты со стороны хозяев. Она решила перейти на другую работу.
Вечерами изучала она стенографию, и когда изучила, ей посчастливилось
поступить к Готлибу. Здесь же она познакомилась с Зауером и полюбила его
за одно то, что он с уважением относился к ней и был всегда корректен и
выдержан.
Получение наследства выбило ее из колеи.
Она никак не могла понять, как и почему она приняла наследство, после
того как решила отказаться от него.
- Почему? Почему? - спрашивала она себя.
Вдруг лицо ее стало спокойным. Глаза полузакрылись. Так она просидела
несколько минут. Наконец она вздохнула полной грудью, как человек,
вышедший из душного помещения на свежий воздух. С удивлением она
чувствовала, что от ее смутной тревоги и тоски не осталось следа. Она
встала, сладко потянулась,
