же меня, мистер Пирс!
Голос Ариэля был суров, но в нем чувствовалась некоторая
прерывистость - Пирс был тяжел.
Легко сказать "слушайте"! Пирс стучал зубами и с прежним ужасом
поглядывал вниз на гравий, желтевший внизу.
- Если вы сейчас же не расскажете всю правду обо мне, я выпущу вашу
правую руку и начну вертеть вас, пока вы не оторветесь и не
разобьетесь вдребезги. Или вы хотите бороться со мною и здесь, в
воздухе?
- Скажу... Всю правду скажу, - едва прохрипел Пирс, потерявший от
волнения голос.
Ариэль тотчас подлетел с Пирсом к изумленным Чэтфилду и Григгу и,
тяжело дыша, опустился возле них.
- Мистер Григг... Прошу... записать показания вот этого человека!
Григг вынул блокнот, вечное перо, и Пирс словно простуженным
голосом рассказал все, что знал об Ариэле. Он указал и адреса Бодена и
Джейн Гальтон.
Ариэль отпустил руку Пирса и сухо сказал:
- Можете идти. Но помните, если вы дали ложные показания...
- Абсолютно верные! - воскликнул, сгорбившись, Пирс. Ноги его
дрожали, и он с трудом побежал к себе через двор.
- Ну-с, мы исполнили наше обещание. Надеемся, что и вы исполните
свое, - сказал Джемс, вопросительно взглянув на Ариэля.
- Я тоже исполню. Мы едем с вами в Америку, - ответил Ариэль. -
Сестра может приехать ко мне. Я ей напишу.
И они направились к автомобилю.
Глава сороковая. "Биной Непобедимый"
Чэтфилд-старший был чрезвычайно доволен индийской находкой. План
Григга был вполне одобрен главою циркового треста.
Ни один человек в Америке не должен знать, что Биной-Бен-Ариэль-
Аврелий Гальтон - летающий человек. Правда, слух о нем доходил и до
Америки, но над заметкой посмеялись, как над газетной уткой. В лицо же
никто Ариэля не знал.
Чэтфилд объяснил Ариэлю его роль: он не должен подавать виду, что
умеет летать, но, ловко пользуясь этим необычайным даром, он будет
побивать все мировые рекорды по бегу, плаванию, прыганью через
препятствия, в соревнованиях воздушных гимнастов.
Обучение Ариэля под наблюдением Григга и Чэтфилдов длилось довольно
долго. Для Ариэля, конечно, не представляло никаких затруднений брать
препятствия любой высоты, перелетать под куполом цирка с трапеции на
трапецию через всю арену.
Сложность обучения заключалась лишь в том, чтобы, как говорил
опытный Григг, "не перейти границы физически возможного для человека".
Надо работать так, чтобы публика видела нечто ошеломляющее, но не
невероятное. Приходилось действовать осторожно: при прыганьи,
например, в высоту Ариэль должен был так рассчитывать прыжки, чтобы
лишь на несколько сантиметров превышать мировые рекорды.
Чэтфилды и Григг тренировали Ариэля в беге с лучшими бегунами.
Обучение происходило в безлюдной местности.
Ариэлю показывали приемы различных школ бега, обучали всем
повадкам, в присутствии же тренеров заставляли имитировать усталость,
прерывистое дыхание.
Для поддержания интереса в публике в некоторых забегах или заплывах
он должен был делать вид, что выдыхается, допускать соперников
опережать его, а затем в последнюю минуту первым приходить к финишу.
Словом, он должен поступать как опытный игрок, который не сразу
показывает свое преимущество во всем блеске.
Цирковые номера подготовлялись в специально предназначенном для
этого передвижном цирке. Чэтфилд-сын особенно интересовался номерами с
лошадьми: трюками на полном карьере, сальто-мортале. Ариэль, конечно,
проделывал настоящие чудеса, и старому Григгу, к неудовольствию
молодого Чэтфилда, все время приходилось сдерживать Ариэля:
- Это уж слишком! Не делайте четверных
