Раджкумара.
С тех пор волшебный вид дворцов притягивал Ариэля, как магнит.
Красота архитектуры впервые открылась перед его глазами и глубоко
запала в душу.
Он нередко пробирался к заповедным дворцам и сквозь заросли
любовался ими, как живыми существами. Иногда до него доносился мягкий
звон гонга, голоса людей.
Таинственный и запретный для него мир!..
И на этот раз, взволнованный обуревавшими его мыслями, он
бессознательно шел к замкам, отстраняя руками ветви, не слыша
разноголосого пения и щебетания птиц и переклички визгливых обезьян.
"Неужели она любит меня? Не Ишвара, а меня?" - думал Ариэль, и его
сердце сладко сжималось, а дыхание перехватывало.
Остаться с этими милыми простодушными людьми, жениться на Лолите,
обрабатывать землю... Но сможет ли "дорожная пыль" подняться до
солнца? А почему бы ей и не подняться силой любви?.. Ишвар будет
несчастен. Но он несчастен и так. Тара не соглашалась на его брак с
Лолитой, быть может, не согласится и теперь, несмотря на уговоры
Ариэля. Слепые недоверчивы. Проклятый дар! Несчастье быть не таким,
как все!.. Может быть, ему и удастся убедить Лолиту. А Пирс? Пирс,
который не успокоится до тех пор, пока не посадят его на цепь. Этот
Пирс, словно зловещая тень, омрачает свет его жизни... Нет, не ему,
Ариэлю, обреченному на вечное изгнание, мечтать о личном счастье.
Уйти... оставить Лолиту... Щебетание птиц казалось ему бренчанием
запястий на смуглых руках и ногах Лолиты, солнечные блики - сверканием
ее глаз, ароматное дуновение - ее дыханием... Лолита словно
растворилась во всей природе, окружала, обволакивала, обнимала его,
как воздух. У него кружилась голова...
Глава шестнадцатая. Опять в неволе
Незаметно для себя Ариэль свернул в сторону, вышел к берегу озера и
пошел по дороге к замкам, не замечая на этот раз их ослепительного
великолепия.
Истерический женский крик вывел его из задумчивости.
Ариэль остановился и оглянулся.
Слева от него тянулась низкая каменная ограда, отделявшая сад раджи
от дороги. Полуголый темнокожий человек мел дорогу. За оградой в саду
виднелся колодец. Возле колодца стояла женщина из "правоверных" в
зеленом шелковом сари. Она с ужасом наклонялась над колодцем, рвала на
себе всклокоченные волосы и неистово кричала:
- Мой сын! Мой сын! Спасите! Он упал в колодец!
Метельщик бросил метлу, перескочил через забор и побежал к колодцу,
чтобы вытащить упавшего.
Но женщина, увидав метельщика, бросилась навстречу, как разъяренная
львица, широко раскинув руки.
- Не смей! - закричала она. - Не подходи! Твое дыхание оскверняет!
- Но ты звала на помощь, - возразил растерявшийся метельщик и
остановился.
- Пусть лучше мой сын захлебнется, умрет, чем будет осквернен твоим
прикосновением! - фанатично воскликнула она.
Полуголый мужчина, парий, принадлежавший к роду наследственных
метельщиков, опустив голову, как побитая собака, поплелся к забору,
перескочил его и вновь взялся за метлу, нервно подергивая головой.
А женщина снова закричала:
- Спасите! Спасите!
От замка бежали слуги. Но все они тоже были парии. Видя, как
встретила женщина метельщика, слуги останавливались на установленном
обычаем расстоянии, не зная, что делать. Некоторые из них побежали
обратно к замку, быть может догадавшись позвать на помощь кого-нибудь
из высшей расы.
Женщина охрипла, перестала кричать. Теперь она - с немым ужасом
смотрела в колодец. Настало жуткое молчание.
И вдруг Ариэль услышал заглушенный детский жалобный плач, похожий
на блеяние козленка.
Забыв обо всем, он рванулся вверх, описал
