плечами.
- Нет, не признаю.
- Но собак-то вы похищали?
- Разрешите дать объяснение после допроса свидетелей.
- Хорошо. Запишите, - обратился судья к секретарю:
- "Обвиняемый виновным себя не признал". Вызовите свидетеля,
участкового милиционера Ситникова! Что вы можете показать по делу?
- В наше отделение милиции поступали заявления от граждан Бондарного
переулка о пропаже собак. У гражданина Полякова пропал очень дорогой
сеттер, у Юшкевич - мопс, а у Дерюгиных - даже персидский кот. Собаки
исчезали бесследно. Их трупов не находили. Собак, очевидно, кто-то крал.
- Производили вы розыск?
- Пропала собака - дело не большое. Признаться, у нас не было времени
по каждому случаю розыск делать. Но когда поступили жалобы гражданки
Шмеман на гражданина Вагнера и заявление правления жилищного товарищества,
мы стали наводить справки. Почти все потерпевшие указывали на профессора
Вагнера. Он вообще чудной какой-то. Говорят, по ночам не спит. Или дома
работает, или по улицам шатается. Дворник ихнего дома видел несколько раз,
как Вагнер ночью возвращался домой с собачкой на аркане. В комнате его
собаки лают, визжат. Улики были серьезные.
Поэтому, вследствие поступивших заявлений, мы решили произвести у
профессора Вагнера обыск и выемку его бумаг. Обыск производил я в
присутствии председателя правления жилищного товарищества, дворника и
гражданки Шмеман.
В первой комнате обвиняемого ничего предосудительного найдено не было,
кроме различных инструментов и машин неизвестного происхождения. Во второй
комнате мы застали шесть собак различной породы, пола и возраста. Все они
были привязаны к стене на коротких ремешках. У некоторых из них свисали
головы, как бы околевали или устали очень. А на столе лежала белая
собачка, лохматенькая, с пробитой в черепе дыркой, так что мозги видны
были. Гражданка Шмеман опознала в трупе свою собачку, закричала и в
обморок упала...
В зале суда послышались сдержанные рыдания Шмеман.
- Дэзи, Дэзи!.. - шептала она, всхлипывая.
- Забранные бумаги мною представлены в суд, - закончил милиционер.
- Распишитесь. Свидетель Жуков!
Жуков, председатель правления жилищного товарищества, подтвердил
показания милиционера.
- Произвести обыск, - добавил он, - нас заставило еще то
обстоятельство, что профессор Вагнер является очень непонятным жильцом.
Жильцы думают, что он помешанный, и даже боятся детей выпускать. Во
избежание паники и дезорганизации населения я просил бы подвергнуть
Вагнера психиатрической экспертизе.
Может быть, он опасен, - почему-то смутившись, прибавил Жуков, - и его
выселить надо.
Профессор Вагнер улыбнулся.
- Чем же он опасен? - спросил судья.
- Как вообще ненормальный! И соседи жалуются: шипит у него что-то в
комнате, жужжит, а то взрывы вдруг... Еще дом взорвет!.. И собаки целую
ночь воют... Неудобный жилец, одним словом.
- Гражданка Шмеман!
- Господин судья! - начала она дрожащим голосом, утирая платком слезы,
и тотчас поправилась:
- Гражданин судья!.. Он - убийца! - Она указала на Вагнера пальцем с
двумя обручальными кольцами. - Я вдова... У меня никого нет... Он убил
моего лучшего друга... Моя Дэзи!.. - И Шмеман опять заплакала.
- Вы предъявляете гражданский иск?
- Какой иск? За что?
- За собачку... Вы об этом просите в вашем заявлении...
- Ничто не вознаградит меня за потерю!.. - трагически произнесла она. -
Я не знаю, что там написано...
Остальные свидетели не внесли чего-нибудь нового. Дворник подробно
рассказывал, как пропадали собаки на их дворе, как пропала и "остатняя"
собачка
