- "Космос" значит "разгул", - серьезно отвечал Метакса, - "оди" -
"песнь". "Комодоя" - веселое пение в честь Вакха-Дионисия [Вакх или Дионис
- в греческой мифологии - бог плодородия, вина и веселья]. Так произошло
слово "комедия". - И, окинув журналистов ласковым взглядом, Метакса
спросил: - Вы не знаете последней новости? Говорят, вчера подписано тайное
соглашение между Германией и Советской Россией. О! Делиани! - Наскоро
простившись, Метакса нагнал своего соотечественника, шедшего по дорожке с
большой корзиной, наполненной шелковыми тканями.
- Из него никогда не выйдет хорошего журналиста, - сказал Марамбалль,
глядя вслед удалявшемуся греку.
- Почему вы так думаете? - процедил сквозь зубы, не выпуская трубки,
Лайль.
- Разве настоящий журналист станет говорить о такой крупной новости,
как подписание тайного соглашения между державами, если уж ему удалось
кое-что пронюхать первым? Да и журналист ли он?
- Метакса приехал в Берлин учиться, а для того, чтобы иметь
материальные средства, он корреспондирует какую-то греческую газету. - И,
посопев угасавшей трубкой, Лайль продолжал:
- Но вы ошибаетесь, считая его глупым. Он умнее, чем кажется, и хитрее
нас двоих, вместе взятых. Если он разбалтывает, как вы полагаете, о
дипломатической тайне, то у него, очевидно, своя цель.
Марамбалль задумался. Если бы ему первому удалось добыть сведения о
тайном соглашении! Это сразу выдвинуло бы Марамбалля. До сих пор ему
приходилось играть вторые роли: "аккредитованным" [аккредитованный - на
дипломатическом языке - уполномоченный, облеченный доверием]
представителем и корреспондентом газеты "Тан" был некто Эрмет, старый
журналист и политический деятель. Он писал корреспонденции по наиболее
важным политическим вопросам; на долю же Марамбалля оставались мелочи:
театр, искусство, спорт, судебные процессы. Но Марамбалль был честолюбив;
притом он любил широко пожить. Не мудрено, что он спал и видел во сне
сенсации первостепенной важности, которые он, Марамбалль, сообщает
изумленному миру. Фраза, мельком брошенная Метаксой о тайном соглашении,
взволновала его. Это было в его духе. Если бы удалось вырвать эту тайну из
недр министерства! Впервые за все время его дружбы с Лайлем Марамбалль
посмотрел на своего товарища с опасением и тревогой.
"Только бы ему не пришла в голову мысль добывать эту чертову грамоту!"
Лайль поймал взгляд Марамбалля и, улыбаясь углами глаз, спросил:
- Что, задел вас Метакса за живое?
- Глупости, - равнодушно ответил Марамбалль. Он был смущен и зол на
Лайля за то, что тот отгадал его мысль. Марамбалль повернулся на стуле,
рассеянно посмотрел вдоль аллеи и вдруг весь встрепенулся. Широкая улыбка
открыла его прекрасные белые зубы.
Мимо их столика шла девушка в легком сером костюме, с открытой головой,
остриженной "мальчиком".
- Здравствуйте, господин Марамбалль, - приветливо ответила она на
поклон. - Отец сегодня уезжает на заседание к министру, - и, весело
улыбнувшись, ока удалилась, помахивая стеком.
Лайль, едва заметно улыбаясь, наблюдал за взглядом Марамбалля,
следившим за удалявшейся девушкой. И Марамбалль был вознагражден: она еще
раз обернулась и кивнула ему головой.
- Какая вольность для немки, не правда ли? - сказал сияющий Марамбалль,
поворачивая лицо к Лайлю. - Дочь первого секретаря министра иностранных
дел Рупрехта Леера.
- Ого!
- Тип новой немецкой женщины послевоенной формации. Костюм, прическа,
манеры, вы видели? Чемпион плавания, лаун-тенниса, поло. Тело Валькирии и
голос Лорелеи! [Валькирии - в скандинавской мифологии
