в полдень. Молния дает мне энергию для освещения, отопления и
научных опытов. Я аккумулирую небесный огонь. Ведь самая "захудалая"
молния в десять тысяч ампер в продолжение одной сотой секунды дает энергию
не менее семисот киловатт-часов. За месяц над моим домом произошло сто
разрядов. Это дало мне семьдесят тысяч киловатт-часов. Недурно? Я изобрел
такие "громоприводы", которые притягивают сюда молнии чуть ли не со всего
Алтая, а все эти молнии я загоняю, как зверей в клетки, в небольшие
аккумуляторы.
- А для вас самих разве они не представляют опасности? - спросил
Клэйтон.
- Разумеется. В тысяча семьсот пятьдесят третьем году в Петербурге во
время опыта был убит молнией академик Рихман. Малейшая неисправность - и
конец. Лучше не иметь совсем никакого громоотвода, чем ставить плохо
сконструированный. В этом отношении наши прадеды были не так уж неправы,
опасаясь ставить громоотвод. Где-то я читал, что домовладелец из
французского городка Сен-Омара Виссери де Буавалле поставил на крыше
своего дома громоотвод в виде меча, направленного в небо и укрепленного на
шаре, а шар был приделан к металлической палке. Это было в тысяча семьсот
восемьдесят третьем году. Столь непочтительного вида громоотвод задел
религиозные чувства сен-омарцев. Ведь это было почти вызовом небу,
объявлением войны господу богу. Когда же граждане увидали на острие меча
пляшущие язычки небесного пламени и низвергающуюся молнию, то пришли в
ужас. Гнев бога мог спалить маленький французский городок, как Содом и
Гоморру. Муниципальные власти предъявили к Виссери де Буавалле иск о
снятии неприличного и опасного в пожарном отношении громоотвода. На этом
процессе со стороны домовладельца выступал молодой адвокат - тогда еще
двадцатипятилетний юноша Робеспьер! Это имя, конечно, известно вам? Этот
процесс, нашумевший во Франции, положил начало известности Робеспьера. Он
блестяще выиграл процесс и "отстоял" громоотвод. Процесс этот сыграл не
малую роль в распространении громоотводов.
Что касается моих "громоприводов", то они как будто не представляют
опасности. Я предусмотрел все. Меня может погубить только случайная
неисправность. Работа в лаборатории сопряжена с гораздо большими
опасностями.
Обсушились? Не хотите ли чаю? Или есть? Мы сейчас будем обедать. А вот
и гроза прошла.
В комнату вошла высокая старуха. Она казалась последним представителем
вымершей породы великанов. Старуха искоса взглянула на Клэйтона, сухо
поклонилась и начала накрывать на стол.
Следом за ней вошла в комнату девушка. Теперь на ней была белая блузка
и клетчатая юбка-шотландка.
- Познакомьтесь, - сказал Микулин. - Елена Лор. Мистер Клэйн. Турист по
призванию.
Еще одно лицо появилось в комнате: молодой человек с калмыцким лицом.
На этот раз он был в толстовке и брюках навыпуск в туфлях на босу ногу.
Это несколько шокировало Клэйтона.
- Грачев, Ефим Яковлевич. А это наша завхоз, повар, ключница и прочее и
прочее - Егоровна. Не хватает только ее почтенного супруга - Данилы
Даниловича Матвеева, великого ловца зверей. Он вчера с вечера пошел на
охоту и еще не вернулся Когда все уселись за стол, Микулин рассказал
гостю, как они живут. Лор и Грачев иногда вставляли свои замечания.
Клэйтон слушал и в то же время внимательно наблюдал за этими людьми,
пытаясь определить их отношение друг к другу. Его больше всего интересовал
вопрос, какое место в сердце каждого из молодых людей занимает Лор и кто
из них завоевал ее сердце. По мнению Клэйтона, роман был неизбежен. Для
этого имелись все данные: молодость всех троих, красота
