полного доверия.
Ларра не знал, что в это дело вмешались прокурор и епископ. Бальтазар
как потерпевший, как отец, у которого украли и изуродовали сына, был нужен
суду во время процесса. Но признать отцовство Бальтазара, отдать ему
Ихтиандра - это не входило в расчеты суда и церкви: необходимо было совсем
избавиться от Ихтиандра.
Кристо, переселившийся к брату, начал беспокоиться за него. В глубокой
задумчивости сидел Бальтазар целыми часами, забывая о сне и еде, то вдруг
приходил в сильнейшее возбуждение, метался по лавке и кричал: "Сын мой,
сын мой!" В такие минуты он начинал бранить испанцев всеми бранными
словами, которые только находил на всех известных ему языках.
Однажды после такого припадка Бальтазар неожиданно объявил Кристо:
- Вот что, брат, я иду в тюрьму. Мои лучшие жемчужины я отдам сторожам,
чтобы они позволили мне повидать Ихтиандра. Я поговорю с ним. Он сам
признает во мне отца. Сын не может не признать отца. В нем должна
заговорить моя кровь.
Как ни пытался Кристо отговорить брата, ничто не помогло. Бальтазар был
непоколебим.
Бальтазар отправился в тюрьму.
Упрашивая сторожей, он плакал, валялся у их ног, молил их и, усыпав
жемчугом путь от ворот до внутреннего помещения тюрьмы, добрался наконец
до камеры Ихтиандра.
В этой небольшой камере, скудно освещенной узким окном с решеткой, было
душно и скверно пахло; тюремные сторожа редко меняли воду в баке и не
трудились убирать гниющую на полу рыбу, которой кормили необычайного
узника.
У стены напротив окна стоял железный бак.
Бальтазар подошел к баку и посмотрел на темную поверхность воды,
скрывавшую под собой Ихтиандра.
- Ихтиандр! - тихо сказал Бальтазар. - Ихтиандр... - еще раз позвал он.
Поверхность воды подернулась рябью, но юноша не показывался из воды.
Подождав еще немного, Бальтазар протянул трясущуюся руку и погрузил ее
в теплую воду. Рука коснулась плеча.
Из бака вдруг показалась мокрая голова Ихтиандра. Он приподнялся до
плеч и спросил:
- Кто это? Что вам нужно?
Бальтазар опустился на колени и, протягивая руки, быстро заговорил:
- Ихтиандр! К тебе пришел твой отец. Твой настоящий отец. Сальватор -
не отец. Сальватор - злой человек. Он изуродовал тебя... Ихтиандр!
Ихтиандр! Ну, посмотри же на меня хорошенько. Неужели ты не узнаешь своего
отца?
Вода медленно стекала с густых волос юноши на бледное лицо и капала с
подбородка. Печальный, немного удивленный смотрел он на старого индейца.
- Я не знаю вас, - ответил юноша.
- Ихтиандр, - закричал Бальтазар, - смотри на меня хорошенько! - И
старый индеец вдруг схватил голову юноши, привлек к себе и начал покрывать
поцелуями, проливая горячие слезы.
Ихтиандр, обороняясь от этой неожиданной ласки, заплескался в баке,
проливая воду через край на каменный пол.
Чья-то рука крепко схватила Бальтазара за шиворот, приподняла на воздух
и отбросила в угол. Бальтазар грохнулся на пол, больно ударившись головой
о каменную стену.
Открыв глаза, Бальтазар увидел, что над ним стоит Зурита. Крепко сжав
кулак правой руки, Зурита держал в левой руке какую-то бумажку и
торжественно помахивал ею.
- Видишь? Приказ о назначении меня опекуном Ихтиандра. Тебе придется
поискать богатого сынка в другом месте. А этого юношу завтра утром я увезу
к себе. Понял?
Бальтазар, лежа на земле, глухо и угрожающе заворчал.
Но в следующее мгновение Бальтазар вскочил на ноги и с диким криком
бросился на своего врага, сбив его с ног.
Индеец выхватил из рук Зуриты бумажку, сунул себе в рот и продолжал
наносить испанцу удары. Завязалась ожесточенная борьба.
Тюремный сторож,
