или полулюди.
- Я думаю, что это следы, - ответил Винклер. - Следы гигантского
животного.
- Следы? Каково же должно быть животное, если каждый шаг его больше
десяти метров! - Амели опасливо посмотрела на след. - Не хотела бы я
встретиться с таким животным. Здесь для охоты нужны не наши игрушечные
ружья, а пушки.
Вышли на поляну. Хлынул дождь. Туман, как белая простыня, стоял перед
глазами.
- Держитесь ближе друг к другу! - крикнул Ганс. Шли осторожно,
прислушиваясь, оглядываясь. От времени до времени в тумане появлялись
темные очертания одиноких деревьев.
К знакомым уже звукам ветра, дождя, грома присоединились новые звуки,
пугающие своей непонятностью.
- Можно подумать, что где-то поблизости паровозное депо. Словно из
десятков паровозов выпускают пар, - тихо и взволнованно сказал Пинч. - А
вот и паровозный гудок. Поезд отходит через пять минут...
- Tec... - предупредил Ганс.
Впереди справа белый туман начал темнеть. Пятно все сгущалось,
принимало неясные очертания дома, и вдруг "с высоты третьего этажа"
выдвинулась чудовищная, величиною с автомобиль, голова животного, с очень
маленькими по сравнению с головой глазками.
Раздался выстрел. Это Пинчу взбрело в голову разыграть перед Амели
Буффало Вилля - бесстрашного охотника.
Сильнейшая сирена океанского парохода - комариный писк по сравнению со
звуком, который, как смерч, пронесся по лесу. Задрожала почва, зашумели
деревья. Звук сразил людей, и они упали на колени, но тотчас поднялись, -
темная масса вырастала из тумана, надвигалась на людей.
Откликнулись другие сирены, и поднялся такой адский концерт, от
которого болело в ушах, как во время артиллерийских залпов. Эти животные,
кажется, могли убивать звуковой волной...
Открыв рот, затыкая уши, люди бросились врассыпную. Ганс упал в одну из
ям-следов. Яма была так глубока, что Ганс, присев, ушел под воду до ушей.
Животное промчалось, не заметив его. Одна нога животного грузно плюхнулась
возле ямы. Что-то ударило Ганса по голове, - это тянувшийся по земле хвост
животного. Голова Ганса ушла в воду. Этот бесконечный хвост еще долго
шуршал по траве возле ямы Ганса.
Наконец гигантский живой танк прополз. Ганс вылез из ямы, отряхнулся,
прислушался.
Началась ужасная игра в прятки. Только бы туман не рассеяло ветром!
Хорошо еще, что животные неистово трубили, издали предупреждая о своем
приближении. И люди спешили отбежать в сторону. Но иногда звуки
скрещивались, отражались лесным эхом, и тогда трудно было определить
направление. Приходилось следить за тем, с какой стороны почва начинает
больше дрожать. Зазевавшиеся уже видели иногда темное пятно в тумане, это
было последнее предупреждение. И еще одно спасло людей: неповоротливость
животных, которые весили, вероятно, больше самого крупного американского
паровоза... Нелегко им было передвигать массу своего тяжелого, громоздкого
тела. Иногда с разбегу животные налетали в тумане на дерево и с ужасным
треском ломали его. Судя по звукам, встревоженные животные начали
успокаиваться. В адской какофонии сирен стали появляться паузы. В одну из
этих пауз раздался далекий, невнятный человеческий голос, не похожий на
голос Амели, Пинча, Текера. И снова дикий рев животных...
Люди валились от усталости и собирали последние силы, чтобы вновь и
вновь спасаться от своих преследователей.
После очень долгой паузы раздался одинокий и протяжный грудной звук. Он
был похож на сигнал отбоя. Наступило молчание. Но еще много минут уши
людей не слышали ни шума, ни ветра, ни отдаленного грохота прибоя - до
такой степени были поражены
