его и тихо шепнул:
- Никола, я нашел, откуда можно бежать. Можешь ли ты пробраться в
Верхоянск? Я дам тебе теплую одежду, револьвер и мешок с сухарями и вяленым
мясом.
- А ты? - спросил тоже тихо Никола.
- Нам нельзя вдвоем. Нас могут поймать. Но если не дойдешь ты, тогда
отправлюсь я. Впрочем, если ты не хочешь идти один...
- Засем не хоцесь? Мне тут скупьно. А засем в Верхоянск?
- Ты передашь письмо. Идешь?
- Ну да, - ответил Никола.
- Но только ты подумай хорошенько, Никола, я не принуждаю тебя. Ведь
если тебя поймают, то на этот раз ты не отделаешься так легко. Тебя могут
убить.
- Медведь бьет и селовек бьет, - формулировал Никола свой фатализм. - А
когда идти, сейсяс?
- Нет, подождем немного. Надо все обдумать и приготовить. Притом скоро
начнет выглядывать солнце. Зима на исходе.
- Не надо солнца. Я все вижу. Сильно хосю сейсяс. С большим трудом мне
удалось отговорить Николу от немедленного путешествия. Мы начали готовить
Николу к побегу. Теплую доху и сапоги я решил отдать свои. Никола мог
"украсть* их у меня. Револьвер мне удалось достать у Норы. Оставалось
припасти пищу. Это было труднее всего. Приходилось за обедом незаметно
класть в карман кусочки хлеба и сухарей. Никола тоже экономил, но я не
позволял ему уменьшать свои порции: он должен был набираться сил.
И Нора откладывала запасы. У нее вдруг появился "волчий аппетит". Скоро
сумка, хранимая под моей подушкой, значительно наполнилась. Еще несколько
дней, и Никола мог двинуться в путь.
Надо было, однако, позаботиться и о том, чтобы на меня не пало
подозрение. Если Никола не доберется до Верхоянска и погибнет, то отправлюсь
я. Мне необходимо было беречь себя на этот случай.
XIV
"ШУТИКИ" МИСТЕРА КЛИМЕНКО
По моему совету Никола за несколько дней до побега начал говорить в
кругу товарищей по работе о том, что ему очень наскучило пребывание в
подземном городке и что он решил бежать.
- Товарищ Клименко ничего не знает. Если бы он знал, мне попало бы от
него, - говорил Никола.
Все отговаривали Николу, пугали страшною карой, но Никола стоял на
своем: зверь бьет, человек бьет - все равно. Он не может больше.
Была опасность, что кто-нибудь из посвященных в тайну Николы донесет
Бэйли о предстоящем побеге. Но на этот риск пришлось идти. На всякий случай
Никола наводил на ложный след. Он говорил, что хочет повторить свою первую
попытку: бежать из выводной трубы. Если бы Бэйли и донесли о планах Николы,
Бэйли мог быть совершенно спокоен, зная, что эта попытка заранее обречена на
неудачу. Таким образом, все как будто было подготовлено.
Наконец настал день, вернее ночь, побега. Я условился с Николой, что он
уже в походном снаряжении придет на площадку, когда все уснут.
В условленный час я и Нора стояли на площадке. Ночь была довольно
темная. Только бледные полосы, как далекий луч слабого прожектора, бороздили
иногда небо.
Время шло, а Никола не являлся. Я уже начал беспокоиться, когда дверь
на площадку отворилась и Никола вошел.
- Почему ты так запоздал? - спросил я. Никола широко улыбнулся.
- Я хитрый, - ответил он. - Я был на работе в трубе и поджидал, когда
все уйдут. Потом я посол спина вперед, стоб видели мой такой след.
Недаром Никола был завзятым следопытом. Он знал, как звери путают
следы, сбивая охотника, и он решил воспользоваться этой звериной мудростью,
прибавив к ней человеческую хитрость. Идя задом, он проложил свежий след на
остатках снега и мусора в трубе, так что при расследовании могло показаться,
как будто он прошел по трубе к выходу.
- Ну,
