что все его худенькое тельце сотрясалось.
Альфредо Бачелли вдруг взбесился.
- Молчи, крысенок! - закричал он и, выскочив из-за стола, бросился на мальчика. Сун с проворством ящерицы убежал в коридор.
Бачелли бушевал. Его единственный ус нервно дергался.
- Довольно! Довольно с меня, я не желаю быть на положении пленника! Спускайте меня немедленно на землю.
- Примите брому, господин профессор, и ложитесь отдохнуть! решительно сказал Ханмурадов.- Ваши нервы не в порядке. Когда вы отдохнете, мы поговорим.
И, несмотря на его протесты, Буся и Ханмурадов увели археолога в каюту, раздели и уложили. Лаврова заставила его выпить брому. Он повиновался, как ребенок, поблагодарил и скоро уснул.
На другой день к утреннему чаю Альфредо Бачелли явился вновь любезным и кротким. Он сбрил свой ус и выглядел помолодевшим. Но Бачелли уже привык к усам и бороде и очень беспокоился о том, отрастут ли волосы, сбритые молнией. На это никто не мог дать ответа.
- Весь вопрос в том, повреждены ли волосяные луковицы,- ответил Власов.- Через пару дней, во всяком случае, узнаем, является ли молния наилучшим средством для уничтожения растительности.
- А мне, знаете ли, пришла в голову одна идея,- с некоторым смущением сказал Альфредо Бачелли после чая. Он вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.- Я думаю о том, как бы скорее окончить это путешествие. Вы понимаете, что я больше всех заинтересован в этом. И вот я придумал... Я, конечно, не специалист, но моя мысль так проста, что я удивляюсь, почему никто из вас...
- В чем же заключается ваша мысль? - спросил Сузи, поглядывая на сложенный листок.
- А вот в чем,- ответил Бачелли и развернул бумагу. На ней был нарисован контур дирижабля. И посредине оболочки нечто вроде гигантского зонтика.
- Парусная оснастка в виде зонтика, охватывающего в середине корпус дирижабля. "Зонтик" можно складывать, когда дирижабль движется тягою пропеллеров, и раскрывать, когда идет по течению... Ветер сам раскроет его.
Сузи едва заметно усмехнулся - одними глазами - и спросил:
- И вы полагаете, что свободно летящий, без пропеллеров, дирижабль будет двигаться быстрее, если его оснастить парусами?
- Как же иначе? - удивился Бачелли.- Разве не для этого делают паруса на кораблях? Чем больше парусов, чем сильнее ветер, тем быстрее идет корабль!
- На море несколько иное,- ответил Сузи.- На море вода только поддерживает корабль, поддерживает и тормозит его ход, двигает же корабль ветер, надувая паруса. А у нас "Альфа" висит в воздухе, поддерживаемая газом в оболочке, который легче воздуха и несется вместе с воздушным течением.
- Но ведь и на море могут быть течения! Или на реке... Лодка идет вниз по течению. Ее несет течение воды. Люди гребут веслами - лодка течет еще быстрее. Если ветер попутный и поставить парус, лодка поплывет еще быстрее. Ведь так?
- Совершенно верно,- спокойно ответил Сузи.- В приведенном вами примере мы имеем сложение трех сил: течение воды, отталкивание при помощи весел и сила ветра. Но ведь в нашем случае мы имеем только одну силу - силу воздушного течения. Тут складывать нечего. Сколько бы вы парусов ни ставили, дирижабль не ускорит своего полета ни на один сантиметр по сравнению со скоростью самого ветра, потому что именно с такой скоростью он и движется. Посмотрите на ленты за бортом, они неподвижны.
- Все-таки не понимаю! - откровенно сознался Бачелли.
Сузи подумал и сказал:
- Быть может, такой пример вам покажется понятнее. Представьте себе, что под водой существует течение. В этом течении находится подводная лодка. Винт не работает - испорчен. Лодку несет по течению. И вот, чтобы ускорить ход лодки, моряки решают сделать "парус"