на пути главного.
- Но какие же механические преграды могут быть среди океана? - задала
новый вопрос Вивиана. - Здесь нет ни островов, ни мелей.
- А подводные горы? Вы забыли о них? Представьте себе, что несколько
восточнее, под водой, находится кряж, который пересекает Гольфстрим.
Представьте далее, что в этом кряже есть узкий проход-ущелье, направленное
своим выходом к Острову, который играет с нами в прятки. Гольфстрим - это
настоящая река, воды которой несутся со скоростью двух с половиной метров
в секунду. Вся эта масса быстротекущей воды напирает на горный кряж,
находит только один узкий проход и устремляется в него. Вот вам и
внутреннее течение Саргассова моря.
- И оно, наверное, есть! Иначе не было бы и Островам, - отозвался
Симпкинс.
- Да, пожалуй, совет Симпкинса не плох, - согласился капитан. - Что
ж, попробуем "сломать руль и винт", как вы говорите.
- И если мы найдем Остров, вся честь открытия "Америки" будет
принадлежать вам, - сказал Гатлинг, обращаясь к Симпкинсу.
- К черту Остров! Мне надо разыскать кое-какие документы, ну, а
вместе с документами я разыщу, кстати, вам и Остров.
V. ВЕЛИКИЕ СОБЫТИЯ
Над резиденцией губернатора Острова Погибших Кораблей на высокой
мачте развевался большой флаг из голубого шелка с нашитым на нем
коричневым венком из водорослей и золотым орлом с распростертыми крыльями
в середине. Это тоже была выдумка Флореса. Он засадил Мэгги на целую
неделю за вышивание. И когда флаг был готов, его подняли с большой
торжественностью.
Флорес, в золоченом кафтане, окруженный своими пестрыми, как попугаи,
"сановниками", сказал приличествующую речь.
- Островитяне, - сказал он, - саргассы, оторванные бурями от берегов
своей родины, были принесены сюда. Все мы, как эти водоросли, также
оторваны от своей родины и принесены сюда, чтобы здесь найти новую родину,
образовать новое общество. Нас немного. Наши владения не обширны. Но зато
мы можем гордиться тем, что независимы... Свободны, как этот орел с
распростертыми крыльями. Вот какой символ вложил я в этот герб на нашем
флаге. Да здравствуют саргассы, охраняющие нашу свободу, да здравствует
наш Остров! Да здравствуют островитяне!
Островитяне бурно аплодировали и кричали "ура", с восторгом глядя на
красивое знамя, трепетавшее от ветра.
Флорес хотел к этому торжественному дню организовать оркестр. Среди
всякого скарба, собранного капитаном Слейтоном, нашлось несколько старых
струнных инструментов разных стран и народов, однако струны давно
полопались, новых найти нельзя было, и Флорес думал уже отказаться от этой
затеи, когда неожиданно ОТаре пришла в голову мысль использовать морские
рупоры, которых было больше, чем жителей. Правда, они могли только
усиливать звук человеческого голоса, но зато напоминали трубы духового
оркестра. Островитяне с увлечением принялись за обучение "музыке" и на
торжестве поднятия флага исполнили "Марш Островитян". Это была очень
странная музыка, где каждый играл песнь своей родины, стараясь перекричать
других. Получилось нестройно, но так внушительно и громогласно, что даже
рыбы испуганно шарахались в сторону, путаясь в водорослях.
Но Флорес своими "реформами" внес и более глубокие изменения в жизнь
островитян. Он сумел перессорить их между собой, и они уже не составляли
однородной массы с тех пор, как появилась "аристократия": ОТара и Бокко
перестали обедать в общей столовой, держались особняком, высокомерно.
Простые граждане отвечали им презрением и завистью.
- Прекрасно, - посмеивался Флорес, - я могу спать
