и упал. Грудь его окрасилась
кровью.
Видно было, как по его зову к нему подошла Мэгги и, склоняясь,
протянула ребенка. Слейтон слабеющей рукой коснулся головы ребенка и
что-то говорил Мэгги и Флоресу...
Но следить за этой сценой беглецам не было времени: погоня на плоту
уже причаливала к подводной лодке. И в то время, как люк подводной лодки
захлопнулся за последним из беглецов - Гатлингом, островитяне уже
карабкались к мостику...
Лодка дрогнула и стала быстро погружаться в воду...
Растерявшиеся преследователи, теряя уходившую из-под ног опору,
забарахтались в воде и, путаясь в водорослях, стали взбираться на плот.
Этот самый момент погружения был встречен криками "ура" экипажа
подводной лодки.
Последние опасения исчезли: механизм действовал безукоризненно. Яркий
электрический свет заливал каюту. Мотор работал без перебоев. Легкие
дышали свободно.
Но предаваться радости было не время. Раненые требовали забот. Мисс
Кингман и старуха Тернип взяли на себя роль сестер милосердия. Раненому
матросу перевязали ногу, Гатлингу - плечо.
С большими усилиями удалось Гатлинга уложить на койку. Его
лихорадило, плечо опухло и болело, но он желал лично управлять лодкой.
Ночью ему сделалось хуже. Старуха Тернип, утомленная бегством и
волнениями дня, ушла спать, и у больного осталась дежурить мисс Кингман.
Гатлинг не спал. Вивиана мочила ему виски водой.
Он слабо улыбнулся и сказал:
- Благодарю вас... я чувствую себя лучше, не утомляйтесь, отдохните.
- Я не устала!
- Как все это странно! - начал он после паузы. - Вам выпало на долю
ухаживать за преступником...
Мисс Кингман нахмурилась.
- Не говорите об этом!
- А я почему-то хочу говорить сегодня именно об этом. Скажите, мисс
Кингман, откровенно, вы верите в мое преступление?
Мисс Кингман смутилась.
- Я не знаю, совершили ли вы преступление, но я знаю, что вы лучше
многих так называемых "честных людей", - ответила мисс Кингман.
- Вы верите мне... Я хочу вам рассказать все.
- Право, лучше, если бы вы уснули.
- Нет, нет... Слушайте... Я служил инженером у Джексона...
Судостроительный завод... не слыхали? Я любил Деллу Джексон, дочь старика
Джексона. После войны дела Джексона пошатнулись. Ему грозил крах. И, как
это часто бывает в кругу капиталистов, Джексон составил план поправить
свои дела путем брака своей дочери с сыном крупного банкира Лорроби. Делла
любила меня. Но она была очень привязана к старику отцу и решила, что
должна принести себя в жертву, несмотря на то, что неуравновешенный,
дегенеративный Лорроби был ей глубоко антипатичен. Я не счел себя вправе
разубеждать ее, но написал ей письмо, в котором просил повидаться с ней в
последний раз в окрестностях города. Я решил уехать в Европу, и у меня уже
был пароходный билет в кармане. Оставив свою машину с шофером у дороги, я
углубился в рощу, но в условленном месте не нашел мисс Джексон. Я был
очень огорчен, однако у меня не было времени на дальнейшие поиски или
ожидания. Побродив еще немного по этому безлюдному месту, я сел на машину,
прибыв в гавань перед самым отплытием парохода, и покинул берега Америки.
Однажды, читая газету уже в Генуе, я был поражен сообщением из
Нью-Йорка: Делла Джексон была убита. Тело ее найдено недалеко от
назначенного нами места свидания. Среди ее бумаг следственные власти нашли
мое письмо с приглашением на свиданье именно туда, где она была найдена, и
в тот день, когда ее убили...
Показания опрошенного шофера, который возил меня, завершили картину.
Все улики падали
