Александр Беляев Шторм - Поздравляю! - От души поздравляю! Тебе повезло, Левка. Со школьной скамьи и, можно сказать, прямо в капитаны воздушного корабля. - Ну, корабль-то мой на привязи! - со смехом ответил Леопольд Миллер. - Ему вдвойне повезло. Слушайте! Не перебивайте! - старался перекричать всех черноволосый живой Дунский. - Во-первых, этакое назначение... - По заслугам, брат!.. - Подожди, не перебивай, Завачкин! Во-первых, этакое назначение, а во-вторых, этакая помощница. Ты будешь идиот, Левка, если не предложишь Зое руку и сердце. И я бы на твоем месте никогда не спускался на землю. Вы будете небожителями. Вы сможете пользоваться безоблачным счастьем - ведь твой "Кондор" парит выше облаков. А ты, Зойка, ты станешь родоначальницей нового человечества, рожденного на небе! - Захватите с собой только хорошую няньку, чтоб ваш будущий воздушный младенец не упал с высоты тысячи километров! - Да будет вам! - смеялась Зоя, встряхивая русоволосой стриженой головой. -Я не собираюсь замуж, и Левка мне совсем не нравится. - Ну, это положим! - Любовь и запах мускуса нельзя скрыть, как говорит восточная пословица! - Летите на аэроплане? - спросил Орлов. - Нет, едем на электричке, - ответил Миллер. - Такая отсталость! Воздушному человеку не пристало ползать по земле. - Рожденный летать ползать не умеет, или как там... - Мне по пути надо захватить кое-какой материал. - Смотри, чтобы тебя румыны не подстрелили. На самой почти границе висеть в воздухе будешь! Миллер поднялся. - Ну, ребята, мне пора. Спасибо за пожелания и горячие проводы. Перед дорогой надо уложиться, написать кое-какие письма. Зоя, ты прямо на вокзал? - Мне недолго собраться, - ответила девушка. - Эх, Зойка, осиротеем мы без тебя! - Приезжайте в гости. - Приедем! Спасибо! Прощайте! Счастливого пути! - Прощайте! Прощайте! Скромная пирушка окончилась. Миллер вернулся к себе в маленькую комнатку на пятом этаже. - Вам письмо, Леопольд Иванович! - сказала пожилая женщина, соседка Миллера по квартире. Письмо было от матери. "Дорогой Лева! - писала Эльвира Карловна крупным, размашистым почерком. Не знаю, что мне больше, радоваться или горевать. Я рада твоему окончанию института и назначению. Ты - инженер. Выбился на дорогу. Но разве нет хороших мест на земле? Почему тебе предложили такую службу? У тебя может закружиться голова, и ты упадешь с твоей воздушной мельницы. Я предпочитала бы, чтобы ты был, как твой отец, простым монтером, но земным, а не воздушным инженером. Это опасно. И я не пойму, зачем это нужно. Растолкуй ты мне, пожалуйста, глупой старухе, почему нельзя было установить твою машину на земле? Ветер везде дует. Ты пишешь о Зое. Она хорошая девушка. А уж девушке-то совсем не пристало на воздушных змейках жить. И она туда же! Женился бы на ней и жил на земле, как все люди. А то внук родится, и не поглядишь на него. Не лезть же мне, старухе, под облака!" "И она о том же! - улыбаясь, подумал Миллер. - О детях, рожденных в небе..." "И еще одно беспокоит меня, - продолжала писать мать. - У нас говорят о войне. А если будет война да прилетят румынские или польские аэропланы. А тебе на твоем привязанном воздушном змее и деваться некуда. Будут в твой шар стрелять, как в висящую бутылку в тире. И тебе некуда деваться. На земле все-таки безопасней и во время войны"... |